Наивная плоть - Страница 98

– Да, довольно хладнокровный, – согласился Финн. – Если он так и будет продолжать, то снайперы им могут не понадобиться. Снимай дальше. Пойду посмотрю, что здесь можно сделать, и выясню, кто такой этот тип.

Бальный зал был переполнен. С помоста, на котором сидела Дина, ей были видны все триста пятьдесят человек, пришедших послушать ее выступление о роли женщин в телебизнесе. Она собиралась честно отработать их деньги. По дороге из Чикаго еще раз тщательно просмотрела свои записи, только один раз позволив. себе отвлечься, когда на экране телевизора лимузина мелькнуло лицо Финна.

Он был там, выражаясь словами Бэрлоу Джеймса, как рыба в воде. А Дина, получалось, тоже была как рыба в воде, но только здесь.

Выслушав лестное представление и последовавшие за ним аплодисменты. Дина встала и поднялась на подиум. Она оглядела зал и улыбнулась.

– Добрый день. Первое, что мы узнаем, приходя в телебизнес, это что нам придется работать по субботам и воскресеньям. Раз уж так получается, то я надеюсь, что следующий час будет для нас и интересным, и насыщенным информационно. По-моему, это и есть телевидение, и я обнаружила, что еще это замечательный образ жизни. Мне пришло в голову, что поскольку вы все здесь – профессионалы, то у вас, наверное, нет особой возможности смотреть телевизор днем. Поэтому надеюсь, что мне удастся вас убедить запрограммировать свои видеомагнитофоны на утро понедельника. Здесь, в Меррилвилле, нас транслируют ровно в девять. Этим Дина заработала первый взрыв смеха и определила тон выступления на следующие двадцать минут, пока не пришло время вопросов и ответов.

Одним из первых был вопрос: приехал ли Финн Райли вместе с ней?

– К сожалению, нет. Как все мы знаем, горячая новость – это и счастье, и проклятие нашего бизнеса. Финн прямо сейчас ведет репортаж с места событий, но вы можете увидеть его по вторникам вечером во «Взгляде изнутри». Я всегда смотрю.

– Мисс Рейнольдс, как вы относитесь к тому, что внешний вид стал таким же важным критерием для работы в эфире, как и образование, и талант?

– Конечно, я полностью согласна с руководством телекомпаний, что телевидение – это зрительное средство информации. До определенной степени. Вот что я могу вам сказать: если через тридцать лет Финн Райли все еще будет вести репортажи и считаться деятелем государственного масштаба, то я, как женщина, стану не просто ждать, но и требовать к себе такого же уважения.

Финн не думал о будущем. Он был слишком занят настоящим. Благодаря хитрости, уловкам и нахальству ему удалось пробраться на место рядом с лейтенантом Арнольдом Дженнером, ведущим переговоры об освобождении заложников. Дженнер все так же держал в руке мегафон, но сейчас он решил сделать короткий перерыв в призывах к затаившейся добыче.

– Лейтенант, я узнал, что его зовут Джонсон. Правильно, Элмер Джонсон?

– Он откликается на это имя, – мягко ответил Дженнер.

– Он страдал депрессией. В его карте в Ви-Эй…

– Вы не смогли бы забраться в его медицинскую карту, мистер Райли.

– Я и не забирался. – Однако у Финна были свои знакомства, и он умел их использовать. – Но мне удалось узнать, что Джонсон служил в армии и после увольнения в марте прошлого года у него возникло немало проблем. А на прошлой неделе он потерял жену и работу.

– Вы хорошо информированы.

– Мне за это платят. Он пришел сюда, в ресторанчик, ровно в десять утра – то есть примерно три часа назад, – вооруженный «магнумом» сорок четвертого калибра, «бушмастером», карабином и с противогазом. Он сразу застрелил двух официантов и одного посетителя, потом захватил пятерых заложников, среди которых две женщины и двенадцатилетняя девочка, дочь владельца.

– Десять, – слабо произнес Дженнер. – Ребенку десять лет. Мистер Райли, вы хорошо делаете свою работу, и обычно она мне нравится. Но моя работа сейчас – вытащить оттуда этих людей живыми.

Финн огляделся, отметив, где находились снайперы. Они не станут ждать слишком долго.

– Какие у него требования? Вы можете мне это сказать?

Навряд ли это будет иметь какое-нибудь значение, решил Дженнер. Требование было только одно, и он не мог его выполнить.

– Он хочет свою жену, мистер Райли. Она уехала в Чикаго четыре дня назад. Мы пытаемся ее найти, но пока что нам не повезло.

– Я могу передать это в эфир. Если она увидит выпуск, то, может быть, свяжется с полицией. Дайте мне с ним поговорить. Есть надежда, что удастся заключить с ним сделку, если я пообещаю, что все мои люди сейчас займутся ее поисками.

– Вам так отчаянно хочется сделать этот репортаж? В своей работе Финну слишком часто приходилось слышать оскорбления, чтобы он вообще обращал на них внимание.

– Я всегда на все готов ради репортажа, лейтенант. – Прищурившись, он оценивающе посмотрел на человека рядом с собой. – Но смотрите, ребенку десять лет. Дайте мне попробовать.

Дженнер доверял своей интуиции и уже больше не сомневался в том, что не сможет удержать ситуацию от трагического завершения. Задумавшись на мгновение, он протянул Финну мегафон.

– Не обещайте того, чего не сможете сделать.

– Мистер Джонсон! Элмер! Это Финн Райли. Я репортер.

– Я знаю, кто ты, – послышался голос из ресторана – пронзительный вопль сквозь разбитое стекло. – Или ты думаешь, я идиот?

– Ты был в Персидском заливе, правильно? Я тоже там был.

– Дерьмо! Думаешь, от этого мы с тобой стали братанами?

– Думаю, что любой, кто там был, уже прошел через ад. – Послышался шлепок навеса, напомнивший Финну о дороге на Кувейт и искрящихся розовых блестках. – И еще я думал, что мы могли бы договориться.