Наивная плоть - Страница 40

– Ты следила за мной? – Он хотел было возмутиться, но паника уже подавила все остальные чувства. Анджела могла уничтожить его всего одним небрежным словом во время передачи. – Какое ты имеешь право совать свой нос в мою личную жизнь?

– Никакого. Поэтому это так интересно. Действительно интересно. – Она играла верхней пуговицей своего пиджака. Когда его взгляд скользнул вниз, на ее руку, Анджела быстро посмотрела на антикварные часы у него за спиной. Одиннадцать десять, спокойно и хладнокровно подумала она. Прекрасно.

– Если ты собираешься шантажировать меня, чтобы разрушить наши с Диной отношения, то у тебя ничего не выйдет. – Его ладони вспотели от страха и ужасного возбуждения. Но он устоит. Он должен был устоять. – Она не ребенок. Она все поймет.

– Может быть, да, а может быть, и нет. Но я понимаю. – Глядя ему в глаза, она рывком расстегнула верхнюю пуговицу. – Я тебя понимаю. Маршалл, я отослала секретаршу, – ее голос стал тише и ниже, – чтобы остаться с тобой наедине. Как ты думаешь, зачем еще мне было беспокоиться и собирать про тебя информацию? – Она освободила из петли вторую пуговицу и перешла к третьей, последней.

Маршалл потерял дар речи. Когда он наконец выдавил из себя несколько слов, они оцарапали его горло, словно песок:

– Что это за игра, Анджела?

– А какую ты хочешь? – Она бросилась вперед, быстрая, как змея, и поймала его нижнюю губу зубами. – Я хочу тебя, – прошептала она. – Я уже давно хочу тебя. – Оседлав его, она прижала лицо Маршалла к грудям, торчавшим под черным кружевом. – Ты тоже хочешь меня, правда? – Она почувствовала, как его рот открылся, жадно нащупывая ее плоть. Острая и горячая вспышка, ощущение своей власти. Она победила. – Правда? – повторила она, обеими руками сжав его голову.

– Да. – Он уже задирал вверх ее юбку.

Дина нетерпеливо ждала лифта, чтобы подняться на шестнадцатый этаж. У нее совершенно не было времени на эту встречу с Анджелой. Но она была связана непобедимым сочетанием хороших манер и привязанности. Она опять бросила взгляд на часы, пока люди выходили и входили в кабину лифта на седьмом этаже.

Анджела расстроится, размышляла она. Но это было неизбежно. Дина надеялась, что дюжина роз смягчит ее отказ.

Она должна Анджеле куда больше, чем букет цветов, думала Дина. Сколько людей не понимали, каким великодушным и щедрым человеком была Анджела Перкинс и насколько легкоранимым. Все, что они видели, – это властность, честолюбие, стремление к совершенству. Если бы Анджела была мужчиной, то все только приветствовали бы такие черты характера. Но она была женщиной, поэтому их считали недостатками.

Выходя из лифта на шестнадцатом этаже, Дина пообещала себе, что последует примеру Анджелы, и к черту всех критиков!

– Привет, Саймон.

– Ди… – Он промчался мимо нее, затем внезапно остановился и бросился назад. – Это не ее день рождения? Скажи мне, что сегодня не ее день рождения.

– Что? А-а… – Увидев, с каким ужасом Саймон вытаращился на охапку роз у нее в руках, Дина засмеялась. – Нет. Это просто знак благодарности.

Он облегченно вздохнул, закрыв рукой глаза.

– Ну, слава Богу! Она убила бы меня, если бы я забыл. Она уже посшибала сегодня несколько голов из-за того, что ее самолет вчера вечером задержался.

Приветливая улыбка Дины увяла.

– Я уверена, что она просто устала. Саймон закатил глаза.

– Конечно, конечно. Да и кто не устал бы на ее месте? Я и сам летаю, как ракета, и все равно уже опаздываю на совещание. – И, чтобы показать свое полное сочувствие к смене настроений босса, он наклонился и Понюхал цветы. – Ну, от этого она должна повеселеть.

– Надеюсь. – Дина пошла дальше по коридору, спрашивая себя, возьмет ли Анджела Саймона в Нью-Йорк. Если она не берет Лью… сколько же человек из ее персонала окажутся на улице? Саймон, вечный холостяк, опекун бюджета шоу, постоянно из-за чего-нибудь нервничал, но он был предан Анджеле.

Она почувствовала острый укол совести от того, что она знала, а он – нет, и вздрогнула: ведь его карьера была поставлена на карту.

В приемной никого не было. Удивившись, Дина опять посмотрела на часы. Кесси, должно быть, куда-то отправили с поручением. Пожав плечами, она направилась к двери кабинета.

Звуки тихой, нежной музыки. Редкий случай – дверь была приоткрыта на несколько дюймов. Дина знала, что Анджела до одержимости ненавидела открытые двери и всегда плотно закрывала кабинет, будь она там или нет. Опять пожав плечами, Дина подошла и тихонько постучала.

Тогда она услышала еще какие-то другие звуки, не такие тихие, не такие нежные, как музыка. Она опять постучала, приоткрыв дверь пошире.

– Анджела?

Имя застряло у нее в горле, когда она увидела два тела, возившихся на двойном кресле. Она немедленно отступила бы назад, залившись краской смущения, но внезапно узнала мужчину и замерла, окаменев от ледяного шока.

Руки Маршалла лежали на грудях Анджелы, лицом он зарылся в ложбинку между ними. Дина не могла отвести взгляда, а эти руки, которыми она так восхищалась из-за их утонченности, скользнули вниз и дернули кверху узкую льняную юбку.

В этот момент Анджела, выгнувшись всем телом вперед, повернула голову. И встретилась глазами с Диной.

Даже сквозь туман от шока Дина увидела быструю ухмылку, затаенный восторг, и лишь потом все это сменилось страхом.

– О Боже мой! – Анджела ткнулась лицом Маршаллу в плечо. – Дина! – В ее голосе звучал тот ужас, который ей не удалось изобразить во взгляде.

Он повернул голову. Его глаза, темные и остекленевшие, остановились на Дине. Двое в кресле замерли, оледенев в отвратительной позе, словно кто-то остановил кадр видеопленки. Дина первой нарушила эту картину, издав сдавленный крик. Она повернулась и побежала прочь, прямо по упавшим на пол розам.